Бой за деревню Аржаники. Константин Самохин

23 февраля 1942 года в деревне Аржаники произошел бой, в котором погиб один из первых танковых асов Красной армии – Константин Самохин. Поисковая группа «Рейд» на протяжении нескольких лет ведет сбор информации об этом бое и судьбе лейтенанта Самохина.

танкист ас Константин Самохин
Константин Самохин

В 00:30 боевая группа, в которую входили танки, ворвалась в северную часть деревни по санному пути.
В течение часа северная часть деревни была зачищена от немцев, при этом многие дома загорелись. На юге деревни немцы удерживали большую часть домов, для их ликвидации в нашу группу прибыл танк Константина Самохина, который проехал через всю деревню, стреляя на ходу. Наша пехота ввиду сильного огневого сопротивления немцев смогла достичь только середины деревни, и Самохин на танке вернулся на исходные позиции, где горели дома, и танк был виден. Немцы смогли выкатить полевую гаубицу калибра 105 мм на деревенскую улицу и тремя выстрелами, один из которых был кумулятивный, подбили танк, и скорее всего, убили всех, кто в нём находился. После этого они открыли огонь по северной стороне деревни, там, где находились позиции нашей боевой группы. Наши части под утро были вынуждены оставить позиции в деревне и отступить на опушку леса восточнее Аржаники, где был создан наш опорный пункт.
Основным источником информации для этого описания служит отчёт командира 3 дивизиона 74 артполка 2 танковой дивизии вермахта. Этот документ был обнаружен и переведён исследователем Сергеем Медведевым в 2016 году. В этом отчёте естественно не указана фамилия командира танка, погибшего в Аржаниках. Только получив в ЦАМО учётно-послужную карточку Самохина, нам удалось выяснить, что он погиб 23 февраля 1942 года, а не 18 февраля, как это указано в ОБД Мемориал.
В немецком отчёте записано, что после того, как русские отступили, на поле боя осталось 70 погибших бойцов, о том, где они похоронены записей нет. На основании опыта работы поисковой группы «Рейд» в урочище Быково, где был всесторонне исследован бой, произошедший 27.01.1942 можно сделать вывод, что, как правило, после боёв немцы собирали по округе погибших солдат РККА и стаскивали их в воронки, после чего воронки засыпались. Насколько нам известно, в том числе из бесед со старожилами деревни такого рода захоронений в деревне обнаружено не было. Основная сложность в обнаружении останков бойцов заключается в том, что деревня Аржаники активно застраивалась в последние 30 лет, а среди строений, заборов и других следов хозяйственной деятельности обнаружить провал в грунте не удалось.
В 2008 году поисковый отряд Рейд установил памятный знак в виде лобового листа брони танка Т-34 с информацией о потерях 1-ой гвардейской танковой бригады в феврале 1942 года. В это же время была обследована центральная часть деревни, где Сергей Гуторов показал на своем огороде несколько рваных листов брони от тридцатьчетверки, а на деревенской улице удалось обнаружить место гибели танка.
В южной части деревни в 70-х годах прошлого века был сооружен обелиск как памятный знак на месте гибели Константина Самохина, о чем на пирамидке была сделана запись.
Поисковый отряд «Рейд» просит откликнуться всех, кто знает о том, что было на месте братской могилы в Аржаниках до 1970 года.
В том случае, если до 1970 года это место уже являлось братской могилой, может быть с деревянной пирамидкой, которую соорудили похоронные команды ещё во время войны, то тогда версия о том, что в этой могиле находятся останки Самохина имеет право на существование. Наиболее вероятная версия местонахождения останков Самохина — это засыпанная воронка где-то на границе огородов исторической части деревни Аржаники.

Лобовая броня Т-34 Аржаники
Фрагмент лобовой брони танка Т-34, установленный поисковикам «Рейда» в районе д. Аржаники
схема танков 1 гв.тбр
Схема с указанием подбитых танков в районе деревни Аржаники

 

III дивизион 74 артполка                                                              КП дивизиона 4.3.1942

Тема: боевое донесение о прорыве вражеских танков в Аржаники 23.2.1942

Дивизион направляет в полк прилагаемый отчет:

Вскоре после полуночи 23.2.42, около 0.10 ч. с передового НП 8-й батареи (лейтенант Шульц), расположенного около южной ж/д насыпи (рядом с отм. 226,2), мне было доложено, что 2 вражеских танка пробились через линию нашей обороны и проследовали в направлении деревни Аржаники. Немедленно по получении этого известия я поднял по тревоге все расчеты, так или иначе задействованные в противотанковой обороне:

Опорный пункт 8,8 зенитных орудий (северный санный путь).

Передовой опорный пункт тяжелых полевых гаубиц с 2-см зенитными пушками (юго-восточная окраина).

Огневые позиции 8 батареи.

Огневые позиции 9 батареи.

Вследствие отказа 8,8 см орудий вражеские танки смогли беспрепятственно достичь северного санного пути и северного входа в Аржаники.  Около 1.00 ч. первый танк, стреляя из всего бортового вооружения, проехал по деревенской улице до южного выхода и вскоре вернулся обратно на север, к санной дороге.

Между тем, наши части, расположенные в деревне, согласно приказу заняли свои оборонительные позиции, заранее изученные во время неоднократных учебных тревог; также было донесено, что враг общими силами 6 танков и около 100 человек пехоты, одетой в зимние маскхалаты, находится на северном въезде в деревню. Чтобы выяснить причину непонятного молчания 8,8 см орудий, я послал к ним лейтенанта Хоэнэггера, вооруженного ракетницей (чтобы обеспечить целеуказание в столь тёмную ночь). Как выяснилось позже, он был отрезан танками, но в итоге ему удалось пробиться к своим в северную часть деревни.

Одновременно с этим я отдал приказ обер-лейтенанту Кнаппу и вахмистру Эггерту во что бы то ни стало и как можно быстрее подтянуть стоящую на южном выезде легкую полевую гаубицу и выставить ее на позицию таким образом, чтобы можно было вести огонь вдоль деревенской улицы, простреливая ее вплоть до северного выхода. После примерно одного часа работы удалось, наконец, выкатить гаубицу с ее прежней позиции и расположить согласно приказанию.

Между тем, (около 3.00 ч.) враг силами трех танков и около дюжины пехотинцев достиг середины деревни, в то время как остальные 4 танка продолжали стоять на северном санном пути. Таким образом, оборона деревни разделилась на два участка.

Когда вражеские стрелки, используя огневое прикрытие танков, попытались просочиться в южную часть деревни, они попали в свет горящих домов и собственных осветительных ракет. Поэтому я отдал расчету легкой полевой гаубицы приказ на открытие огня (на ее огневой позиции я находился уже около получаса, после того, как последняя линия связи внутри деревни и с командиром 1 батальона 2 полка была разорвана) – в первую очередь, по танкам, предваряя каждый новый выстрел выкриком-предупреждением, для того, чтобы уменьшить риск собственных потерь.

После 3 попаданий (2 снаряда с ударным взрывателем и 1 кумулятивный), танк был выведен из боя; дальнейший огонь по вражеским стрелкам на деревенской улице имел отличный результат. Два танка, стоявших чуть позади первого, и недосягаемые для огня гаубицы, начали отход в темноту, таким образом, первая атака врага была отбита.

Один из этих двух танков осветил огневую позицию 8-й батареи фарой и начал ее обстреливать из пушки и пулеметов.  Другой остановился на слегка возвышенной северо-восточной окраине и вел по деревне систематический огонь.

Левофланговое орудие 8-й батареи открыло огонь по танку, стоящему на северной зимней дороге, ориентируясь на пламя его выстрелов. Этот танк был уничтожен 2 выстрелами. Это орудие сразу же брало под огонь любое движение, распознанное на северной дороге.

Губительное и моральное воздействие нашего огня заставило противника окончательно отказаться от своего предприятия. Бросив пехоту, танки скрылись в лесу восточнее Аржаников. Обратившиеся же в бегство стрелки попали под губительный фланкирующий огонь пулеметов и винтовок роты Шайнпфлуга (с позиций реактивных минометов), а также под огонь пусковых установок 1 роты 38 саперного батальона (капитан Циммерман).

Одновременно с бегством противника из деревни я поспешил на передовую огневую позицию тяжелой полевой гаубицы, вблизи которой находился НП 9-й батареи. Отсюда я руководил огнем выдвинутой на прямую наводку гаубицы и огнем армейских зенитчиков который они вели по противнику, отступающему в направлении опушки леса, орудия 9-й батареи вело огонь с закрытой позиции. Выстрелы 9-й батареи, которая вела огонь их трех стволов, ложились кучно, частично поражая цель.

В 6:30 утра вражескую танковую атаку на Аржаники можно было считать отбитой.

Потери врага: 3 танка (один из которых был подорван нашим смелым ефрейтором-танкистом, после того, как танк потерял подвижность) и около 70 убитых (в основном поражены артиллерийским огнем).

Примечания: по итогам этой ночи оборона Аржаников разделена на 2 участка:

Участок 1 (юг) – командующий – командир размещенного там батальона

Участок 2 (север) – командующий – командир 1 роты 38 саперного батальона.

Все противотанковые средства остаются в моем непосредственном подчинении.

КП полка 6.3.42